Слезы, кофе и сигареты. Что происходит у военкомата Краснодара спустя неделю после начала мобилизации

В России 21 сентября объявили частичную мобилизацию, в тот же день тысячи кубанцев начали получать повестки. Пока неизвестно, сколько человек должны набрать в Краснодарском крае, но спустя неделю мужчины продолжают уезжать. Журналист 93.RU Валерия Дульская съездила к военкомату в Фестивальном микрорайоне Краснодара, чтобы посмотреть, что там сейчас происходит.

Военкомат — это двухэтажное обшарпанное здание начала 90-х с надстроенной мансардой, обшитой профнастилом. Входной козырек обнесен серой железной решеткой, такая же есть на всех окнах первого этажа. Над дверью висит флаг России, а на фасаде — выцветший плакат «К нам — по контракту. Вас ждут в военкоматах». Территория по периметру огорожена бетонными красно-белыми блоками. На них в ряд сидят мужчины, женщины и даже дети.

Вплотную к военкомату стоит панельная многоэтажка, со всех остальных сторон — разношерстный частный сектор, в основном это старые хибары, чьи участки завалены мусором, а забор обвит плющом.

По разбитой дороге навстречу мне прошла пожилая женщина с красными глазами. Она всхлипывала и вытирала слезы, стараясь не испортить тушь. Рядом с ней никого не было. Возле военкомата собралось около 20 человек, и первое, на что я обратила внимание — звенящая тишина и щебетание птиц. Их прерывали только мужчины, которые время от времени выбегали из здания и начинали кому-то звонить.

— Я человек нормальный. Это тебе туда надо сходить, а не мне, — крикнул в трубку краснодарец средних лет.

К зданию то и дело подъезжают машины — от старой «девятки» до нового элитного Jaguar. С ноги на ногу переминаются пенсионеры в спортивных костюмах, молодые люди в камуфляжной одежде, парни с пирсингом и тату, мужчины в кожаных куртках с барсетками. Вокруг много женщин, детей и полиции. Последним что-то постоянно передают по рации, но они, кажется, никак не реагируют.

Перед входом убитая горем женщина лет 30 нервно укачивает младенца в коляске. Время от времени она плачет и записывает кому-то голосовые сообщения. Примерно через час из военкомата к ней вышел мужчина, закурил, и они молча ушли в машину.

За угол здания зашла женщина средних лет в слезах и начала курить. Она рассказала, что ее мужу принесли повестку, когда дома никого не было. Мужчина решил сам прийти и разобраться, чтобы «не записали в уклонисты». Ему 42 года, он раньше служил в МЧС, уволился в звании сержанта. Недавно перенес серьезную операцию на позвоночник.

Пытаюсь успокоить ее и говорю, что всё будет хорошо. Женщина с трудом сдерживает слезы, при разговоре часто прерывается на всхлипывания. После небольшой паузы говорит, что еще у нее есть 30-летний сын, за которого тоже страшно.

— Просто навалилось всё сразу. Мы с этими больницами пробегали два месяца, чтобы добиться этой операции, иначе парализовало бы его. Сюда решили сразу съездить, потому что зачем оттягивать, пока они приедут с полицией лично вручать. Я понимаю, что он подходит, но не с такой спиной его сейчас забирать.

В нескольких метрах от входа в военкомат поставили палатку, где продают пирожки, воду и кофе. Женщина за прилавком много курит и тяжело вздыхает, говорит тихим дрожащим голосом. Когда я подошла за кофе, она предложила купить пирожок, но на отказ понимающе кивнула и согласилась, что сейчас не до него. Она рассказала, что каждый день сюда приходят толпы мужчин, многие с семьями. Женщины и дети плачут, некоторых провожают по несколько дней. Снова вздыхает и отходит в сторону с новой сигаретой.

На территории все очень много курят. В какой-то момент тишина прервалась криками: мужчина начал ругаться с сотрудницей военкомата через открытое окно. Она говорила ему, что незнание закона не освобождает от ответственности. Он же возмущался «халатности» и тому, что сотрудники плохо выполняют свою работу и не могут назначить четкое время. Несколько громких хлопков дверью, и из здания друг за другом вышли двое мужчин. Один — в деловом костюме и туфлях, другой — в растянутых трениках и сланцах.

В метрах десяти от военкомата встретила мужчину средних лет со стаканчиком кофе. Он рассказал, что пришел сюда не по поводу повестки, но его 29-летний сын уже уехал добровольцем в учебку в Ростовскую область.

— У меня сын уже под Ростовом. Сам пошел, сказал всё равно заберут. Он вдвшник, в горячей точке был, 29 лет. Говорят, что их в бой не будут кидать, будут контролировать порядок… Но это так говорят.

Помимо сына, мужчина рассказал про нескольких знакомых, которым пришла повестка. Одного забрали, выдали спецодежду, которая «хуже ночной пижамы». Близкие сами докупили нормальный бушлат, берцы, штаны и всё остальное, а уже в конце недели мобилизованного должны отправить в Ростовскую область.

— Говорит, мы просто уже третий день тут бухаем. Больше ничего не делаем. Когда будем, не знают, — смеется мужчина.

Пока мы общались с мужчиной, к зданию продолжали подходить люди, мимо проезжали машины. Напротив с громким гулом завелась тюнингованная «Нива», толпа у военкомата обернулась и проводила ее взглядом. Собеседник разговорился и начал вспоминать, кого еще из знакомых успели призвать.

Так я узнаю историю двух братьев, которые вместе служили в армии и уволились по одной специальности. Забрали обоих, но одного — в часть, а другому сказали, что отправят в окопы. Обсудили и спекуляцию в военторгах, где из-за спроса резко взвинтили цены на товары, и я вернулась к военкомату.

Оттуда вышел парень с мотоциклетным шлемом, навстречу ему по ступенькам поднимался призывник в камуфляже с огромным рюкзаком.

— У тебя слишком большая сумка, с такой не возьмут, — посмеялся мотоциклист и ушел кому-то звонить.

Толпа мужчин немного поредела, оставшиеся продолжают курить одну за другой. Внутрь пускают только по повесткам, но с обеда начнут принимать тех, кто хочет встать на учет. Сняться с него сейчас нельзя.

— Снимать будут, когда закончится мобилизация, — грубо ответила сотрудница военкомата мужчинам, которые обступили ее с вопросами, когда она вышла вынести мусор.

Из здания вышли две женщины, которые начали звонить начальству. По разговору стало понятно, что они — сотрудницы какой-то технологической компании. Их вызвали, чтобы вручить повестки для коллег, но им удалось «отбиться». Сотрудники военкомата заявили, что либо фирма приносит полный пакет документов с данными обо всех военнообязанных, либо женщин будут на постоянной основе вызывать и вручать повестки. Дело в том, что адресный отдел не взаимодействует с тем отделом, который вручает повестки предприятиям. И получается так, что некоторым работникам сначала приходит повестка по прописке, затем ее же вручают коллеги:

— Мы решили, что мы готовим на всех наших сотрудников категории А и Б, солдат до 45 и офицеров до 55 лет. Справка, диплом, трудовая и так далее, что мы готовили. И разово привозим и всё предоставляем. И они от нас обещали отстать окончательно, — объясняла девушка начальнику по телефону.

Через пару минут за женщинами приехало такси, они убежали. К военкомату уверенным шагом подошел невысокий худой парень в спортивном костюме, с капюшоном на голове и в черной медицинской маске, натянутой до глаз. Все напряглись, толпа проводила его взглядом, пока он не зашел внутрь. Ближе к обеду мужчины сбились в кучу у входа и наконец начали общаться:

Другой рассказал историю знакомого «здоровенного красавца», который всю жизнь «портил девок», а перед медкомиссией выпил жменю таблеток, чтобы испортить кардиограмму и остаться дома. В итоге, по словам мужчины, его отправили на край страны в стройбат. Все смеются и начинают оживленно придумывать другие способы откосить. Например, вызвать у себя сыпь и аллергию или растормошить улей, чтобы покусали пчелы.

Около часа дня всех посетителей попросили покинуть здание военкомата. Из него вышли несколько мужчин, один с улыбкой сказал, что его «пока что взяли на три месяца». А там посмотрим.