Очередь за мусором: как белореченцы восстали против полигона ТКО

Жители Белореченска второй год жалуются на запахи и проблемы со здоровьем из-за крупного мусорного полигона по соседству. Год назад краевые власти предложили построить вторую очередь свалки, пообещав, что она будет более экологичной. Всё это время белореченцы ждали выполнения обещаний, но в нынешнем апреле, устав от ожидания, вышли на митинг против строительства. Корреспондент 93.RU узнала, как сегодня живут люди, попавшие в «розу ветров» полигона, и поговорила с его бывшим директором. Он ушел с должности, когда ему предложили имитировать сортировку отходов.

Белореченск находится в двух с половиной часах езды от Краснодара и Черного моря, здесь живут 50 тысяч человек. С северной стороны его подпирает полигон для твердых коммунальных отходов, с другой — крупный химический завод. Полигон открыли в 3 км от города в 2017 году, с тех пор сюда привозят отходы из пяти районов Кубани, включая Сочи. С курорта мусора везут больше всего, и этим фактом местные жители особенно недовольны. Полигон создали для хранения уже отсортированных и не гниющих отходов. Однако мусор везут единым комом — с батарейками, мертвыми животными и банановой кожурой. Усложняет ситуацию то, что объект построили с технологическими нарушениями. В итоге здесь разлагаются высокие мусорные холмы. Белореченцы утверждают, что их город задыхается в зловонном запахе и ядовитом газе от «мусорного Эвереста». В конце 2019 года запах усилился, а местные стали еще чаще жаловаться на отравления и нарушения здоровья. К тому же краевая администрация заговорила о скором строительстве второй очереди полигона в 6 га. Недовольные ситуацией горожане создали рабочую группу и начали требовать проверки полигона и его закрытия.

Зимой 2020 года глава края Вениамин Кондратьев пообещал, что вторую очередь не начнут строить без согласования с жителями. Тогда же он поручил найти другое место для строительства. Однако с тех пор проблема не сдвинулась с места. Местные жители считают, что власти ждут ослабления протестных настроений, чтобы затем соорудить второй полигон. 10 апреля 2021 года они провели митинг, а через месяц организуют еще один.

Черные дела на Белой реке

В центральном парке мы забираем активиста Дмитрия Островлянчика, чтобы поехать с ним на полигон. По пути к парковке ему сигналят машины, а водители машут рукой. Дмитрий работает ведущим мероприятий, поэтому его знают почти все. На одном из сигналящих автомобилей наклеен большой стикер «#Белореченск — не помойка».

— Готовьтесь к тому, что вечером у вас будет болеть голова. Вот видите эти дома? Это новый район Белореченска, и до них вонь доходит первой. Вот-вот-вот, открывайте окна, сейчас будут ароматы.

Я подготавливаю нос «Снупом» и открываю окно — ничего нет. Спустя пять минут запах наконец появляется. Как будто в машине открыли пакет с гнилым чесноком.

— Сейчас государственные лаборатории не показывают нарушений в воздухе, а частные отказываются брать пробы, когда узнают, что речь идет о Белореченске, — говорит общественник.

В 200 метрах от полигона выращивают клубнику в поле. Похоже, никого не смущает близость свалки. Сам объект стоит около дороги, за двухметровым профнастильным забором. Вплотную к забору находится сортировочная лента, которую поставили для отходов из Белореченского района, и домик сотрудников, а мусорные кучи навалены подальше от дороги. За год они набрали метров 8 в высоту. В одном месте из забора просачивается жидкость. Она стоит огромной мутной лужей в траве и перетекает через дорогу в поле.

Дмитрий думает, что это мусорный фильтрат — жидкость с темным осадком из краски, тяжелых металлов, кислоты и щелочи. По его словам, концентрат попадает в окружающие поля, на которых растет пшеница и подсолнечник, и дальше через грунт в реки. А активист Иван Жогов говорит, что им не дают попасть на полигон и проверить, почему так происходит. Источник, близкий к работе полигона, указывает, что около забора течет вовсе не фильтрат, а полевая вода, которая скапливается из-за перепада высот:

— Белореченск находится в низине, к нему со стороны станицы Гиагинской, которая выше, бежит вода, особенно весной. Для того чтобы она не попадала на полигон, вокруг него сделали канавы. А на самом объекте есть дренажные системы, они собирают воду по всему полигону и направляют ее на очистные сооружения.

На полигоне навстречу нам выходит замдиректора объекта, представившийся Максимом Вячеславовичем. На просьбу прокомментировать недовольство жителей и пропустить на объект он отвечает, что для этого нужно согласование.

Запах со свалки улавливается прерывисто и как будто толчками. Когда он налетает, пахнет мусорным ведром с мясом и овощами, которое забыли вынести из квартиры перед недельным отъездом. Как позже расскажут все наши собеседники, в этот день повезло и в городе почти не воняло. А вот перед дождем, когда атмосфера прибивает газы к земле, его чувствуют даже в соседних городах.

По пути обратно за нами едет белая иномарка.

— Машина замдиректора. Следит, куда вы дальше поедете, — поясняет Дмитрий.

Самый близкий к полигону населенный пункт вовсе не Белореченск, а поселок МТФ-1, до него от свалки всего 1,3 км. Активисты обнаружили, что МТФ-1 находится в санитарной зоне свалки. А в ней, по законодательству, вообще не должны жить люди. Как так вышло, никто не знает. Теперь надо либо закрыть свалку, либо расселять целый поселок. Любой исход маловероятен, считают местные. Сейчас в Белореченске разрабатывают генплан, который уточнит новые санитарные границы полигона. Что будет потом, непонятно.

Здесь живут около 150 человек, из них 38 — дети. В поселке разруха и очень бедные на вид дома, вдоль единственной дороги гуляют овцы и козы.

— Ой, свалка воняет как! Вот у этих двое детей с онкологией легких, мама сейчас поехала с одним в Москву. Дышать нечем летом, дети болеют постоянно, — сидящие на остановке женщины показывают рукой на дом напротив, самый новый.

Еще одна жительница МТФ-1 Любовь добавляет, что у нее кашляют и задыхаются старший сын и внук, при этом диагноз им не ставят. Когда открывают окна, в доме часто воняет тухлыми яйцами. По ее словам, в июне на суде решат вопрос о расселении. У Любови большая семья — только у одной ее дочери семь детей. Женщина боится, что взамен на хозяйство со свиньями и огородом им предложат квартиру.

Живущие в окружающих поселках люди шутят, что «радиоактивная вода» в колодцах заряжает их и делает сильнее. Они понимают все риски от большой разлагающейся свалки, но свыклись. К тому же рабочим на свалке платят достойную зарплату. Сотрудник на спецтехнике получает 37 тысяч рублей, это гораздо больше, чем в полях. Работают на полигоне 230 человек.

Захоронить мусор и доверие

Жители Белореченска считают, что свалочные газы портят их здоровье. У одних течет кровь из носа, другие замечают постоянное головокружение и кашель. Некоторые родители считают, что причиной онкологии дыхательных путей у их детей тоже стала свалка. Однако документов, подтверждающих это, корреспонденту 93.RU найти не удалось.

Активистка Лариса Васильевна с утра собирает подписи под резолюцией о недопущении строительства второй очереди, которую приняли на митинге. В 2018 году она заснула с открытым окном, а днем потеряла сознание. Ей проверили давление и сделали ЭКГ — всё было в норме. Женщина провела три пикета против свалки, после чего ей начали угрожать возбуждением дела.

Общественница Елена Фисенко объясняет, что у белореченцев накипело. В прошлом году местные радовались тому, что на них обратил внимание губернатор Вениамин Кондратьев. Власти даже пообещали, что в Сочи вот-вот начнут сортировать мусор, который затем будут привозить в специальных брикетах — чтобы он не протекал. Ничего этого так и не сделали. А Кондратьев даже начал уговаривать сделать вторую очередь полигона около первой: мол, мусор в крае копится и девать его больше некуда. Люди выступили против, а позже выяснилось, что строительство второй очереди невозможно даже юридически. Чтобы сгружать отходы на соседнюю территорию, земли должны иметь промышленную категорию, а они числятся в сельхозназначении. Выбрать новую категорию могут только районные депутаты, которые как раз занимаются обсуждением городского генплана. Но они тоже против свалки — потому что живут здесь с семьями и детьми.

Администрация края предлагала поставить вторую очередь и в другом месте — «в лесах, где никто не пострадает». Но за год Министерство ТЭК и ЖКХ так и не взялось за этот вариант, потому что даже строительство дороги туда обойдется очень дорого.

В итоге вопрос завис в воздухе. При этом земли около полигона, на которых предлагается сделать второй полигон, уже используются — на них незаконно сливают фильтрат, считает Елена.

Женщина говорит, что проблема полигона объединила людей за это время. Уставшие от обещаний властей горожане стали решать проблему самостоятельно — распространять информацию о раздельном сборе, собирать батарейки. А еще за год подали более 10 заявлений на митинг, но по всем горожане получили отказ. В апреле им наконец разрешили собраться, правда, на окраине города. На митинг пришли, по оценкам активистов, 500 человек. И было бы еще больше, если бы не дождь. За этот же год общественники обращались в Роспотребнадзор, Росприроднадзор, прокуратуру, Россельхознадзор и к уполномоченному по правам человека. Результатов это не дало. Весной запахи усилились, а вместе с ними и желание действовать.

— С прошлого года всё ухудшилось. Потому что год назад мы верили в обещания. А сейчас мы в это не верим, грош им цена. Мы понимаем, что они нам врут, ничего не исполняют, самого главного — сортировки в Сочи — всё еще нет, место под новый полигон всё еще не выбрано. На нас просто не обращают внимание. В вотсапе сделали группу с вице-губернатором Краснодарского края Андреем Алексеенко, министром ТЭК Александром Трембицким (в сентябре 2020 года он стал вице-губернатором края. — Прим. ред.), руководителем региона, но даже там не отвечают на наши вопросы. Потому что у них нет ответа на наши вопросы, у них нет силы принятого решения. Конечно, им выгоднее захоронить, а не сортировать мусор. Если бы не мы, они бы так и продолжили делать. А в нас сидит обида.

Чтобы обойти юридические препоны, мешающие строительству второй очереди полигона, краевые чиновники активно давят на совет районных депутатов, чтобы те согласовали перевод земель из сельскохозяйственных в промышленные. Об этом говорит районный депутат Николай Боровков:

— Хотим, не хотим, но надо принимать, как будто выхода другого нет.

По словам Боровкова, депутаты решили не принимать генплан в том виде, в каком он есть, но краевые власти торопят согласовать генплан с нужным им решением. Говорят, что начнут рекультивировать старую свалку (восстанавливать почву и среду после завершения деятельности полигона) только в том случае, если на новую очередь дадут хотя бы один гектар.

— В общем, лукавство на лукавстве. Нас не слышат. Под предлогом, что пандемия и ограничения, не дают проводить митинги. Но если ограничивать, то все мероприятия. А то, что проводит муниципальная власть, — это вроде как нормально, мы же не митингуем там? Когда 20 лет назад сюда приехал, я чувствовал эти выбросы с химзавода. Но полигон даже его перебивает. И то на химзаводе видно, что что-то делается, а на полигоне — ничего.

Отходы же в космос не запускают

За последний год в кресле директора полигона сменилось несколько человек. Первого уволили после начала протестов, второй ушел сам, а третьего всё еще ищут — пока место вакантно. Мы связались с Сергеем Захаровым, который пробыл в должности директора три месяца, уволился по собственному желанию в декабре 2020 года и уехал в Сочи.

Он подтвердил, что большая часть мусора идет именно оттуда. Раньше на курорте был полноценный сортировочный комплекс стоимостью около 3 миллиардов рублей, где отделяли органику от прочих отходов. Но его «разворовали, весь раздербанили просто под ноль». Если бы проект удалось запустить, он уменьшил бы объем отходов практически в два раза, считает мужчина.

— Как так получилось, что 600-тысячный город с полуторамиллионными отдыхающими вообще без мусороперерабатывающего комплекса?

Сергей отмечает, что Белореченский полигон не так плох и на нем установлено качественное оборудование. При проектировке объекта, возможно, не учли розу ветров. Если это так, то запах всегда будет опускаться на город. Главная проблема — на полигоне нарушена технология загрузки мусора. Предполагается, что на мусорных горках должны формировать своеобразную дорогу-серпантин, чтобы машины могли отсыпать уплотнительный земляной слой на мусор. Однако в Белореченске их сделали внутри горок. Из-за этого образуется свалочный газ.

— Я когда увидел, был шокирован. Второй момент — они в проекте не заложили систему дегазации (сбор и сжигание газа, образующегося при гниении органики. — Прим. ред.), хотя в момент строительства эта технология уже была известна. А еще полигон не справляется с тем количеством мусора, которое поступает. К тому же мусор несортированный и в нем много органики, как я уже говорил.

По его словам, ранее суд запретил захоранивать несортированный мусор на полигоне. Захаров решил следовать этому запрету и поставить сплиттер — еще одну сортировочную машину, которая увеличила бы объем перерабатываемого мусора. Однако вместо этого ему предложили поставить технику на мусорную гору и имитировать сортировку, чтобы издалека ее увидели люди и успокоились. Захаров отказался исполнять это решение, «потому что это уголовка», после чего ему предложили уволиться.

По словам Захарова, на полигоне действительно поставили систему компостирования органических отходов. Однако она так и не заработала, потому что «за нее никто не хочет платить».

Как считает специалист, исправить все недостатки получилось бы за пару месяцев — только этим никто не хочет заниматься. На объекте не хватает профессиональных кадров, а руководство работает в закрытом режиме, из-за чего местные жители не могут участвовать в контроле объекта. При этом Захаров не согласен с местными, которые выступают против второй очереди.

— Отходы же в космос не запускают, их надо куда-то девать. Если искать место для нового полигона, сами понимаете, это не так просто. На сегодня уже есть испорченная территория. Если найдете вторую территорию, то просто еще одно место захламите, вот и всё.