«Хотят выставить стариков на улицу». Как власти много лет ничего не делали с Мавританским домом, а теперь требуют его ремонта с жильцов

Особняк на улице Пушкина, так называемый Мавританский дом, долгое время был украшением Краснодара. У здания есть очень красивая легенда. Говорят, что архитектор Иван Рымаревич-Альтманский влюбился в грузинскую княжну, но ее родители были против ухаживаний незнатного екатеринодарского интеллигента и увезли девушку в Тифлис. Там она зачахла и умерла. В память о возлюбленной Рымаревич-Альтманский построил особняк в мавританском стиле. Из-за этой легенды второе название дома — «Особняк любви».

Сейчас здание, как та грузинская княжна, чахнет и умирает. Миссию по спасению особняка власти переложили на простых жителей этого дома. Суд обязал их разработать проект и провести работы по восстановлению памятника архитектуры за свой счет. Денег на это у людей нет. Но обо всем по порядку.

В паспорте объекта сказано, что турлучный дом (из глины и соломы) был построен еще в 70-е годы 19 века, а в 1910–1912 годы Рымаревич-Альтманский его реконструировал. Здание обложили кирпичом, а южный фасад облицевали керамической плиткой. Так как при реконструкции были внесены значительные изменения в планировку здания и в архитектурную композицию его фасадов, датой строительства дома считаются 1910–1912 годы.

Этот особняк был одним из немногих зданий на Кубани, построенным в мавританском стиле. К нему вела дорога, вымощенная булыжником. Зеленым тоннелем над этой дорогой склонялись клены и липы.

Одноэтажный кирпичный особняк периода архитектурной эклектики расположен в глубине участка. Это позволило организовать перед ним палисадник с круглым бассейном. Раньше там был роскошный фонтан.

Купола на доме, согласно легенде, символизируют двух влюбленных, которым не суждено быть вместе. Изначально они были украшены голубой чешуйчатой облицовкой, но один купол серьезно пострадал во время Великой Отечественной войны и с тех пор закрыт листами оцинкованного железа.

В советское время особняк поделили на коммунальные квартиры, в которых не было никаких удобств — ни отопления, ни кухни. Чтобы исправить это, в 70–80-е годы жильцы с разрешения властей начали возводить одноэтажные кирпичные пристройки. Примерно в то же время был утрачен оригинальный навес над лоджией и декор интерьеров.

В 1981 году решением Краснодарского крайисполкома Мавританский дом признали памятником архитектуры и взяли под госохрану.

Дом состоит из двух литеров. В той части, которая признана памятником архитектуры, 11 квартир, еще один литер стоит внутри двора, в нем находятся две квартиры. Из-за того, что памятник архитектуры стал многоквартирным домом, отреставрировать его за счет бюджета или фонда капитального ремонта нельзя — содержать объект обязаны собственники.

— Многоквартирные дома, являющиеся объектами культурного наследия, — проблема для всей страны, — говорил Роман Семихатский, экс-руководитель краевого управления госохраны объектов культурного наследия.

По закону, люди, проживающие в таких домах, должны скинуться, заказать проект работ, а затем оплатить саму реставрацию. Стоит это десятки миллионов рублей. При этом все действия они обязаны согласовывать с управлением госохраны, а проектное решение и сами работы должны быть выполнены только лицензированной организацией.

Еще в 2013 году начальник технического отдела ГУК «Краснодар» Виктория Слепнева говорила, что по Мавританскому дому разработана проектно-сметная документация. На тот момент стоимость ремонта оценили в 6 миллионов 700 тысяч рублей.

Документацию разработали в 2008 году за счет бюджетных средств (по словам жильцов, это стоило около миллиона рублей). Как объясняла Слепнева, что власти хотели провести реконструкцию здания по программе «Краснодару — столичный облик».

Реконструкция была запланирована на 2009 год, говорят жильцы, но в итоге власти решили направить деньги на другой объект — на углу улиц Пушкина и Красноармейской (здание прокуратуры). Ни в 2009-м, ни в последующие годы Мавританский дом так и не попал в программу, а в 2015-м она и вовсе закрылась.

Затем власти стали говорить, что прикладывают все усилия, чтобы привести здание в порядок по программе капремонта.

Семихатский говорил, что состояние Мавританского дома неаварийное, но требует срочной реставрации, при этом, уверял чиновник, объект находится под контролем властей. Люди верили и, когда к ним обращались состоятельные бизнесмены с предложением о покупке, они отказывались, надеясь, что чиновники сдержат обещания.

— Недавно приходил бизнесмен, который скупает старинные дома по нашей улице, предлагал хорошие условия всем жильцам особняка, но мы любим этот дом и надеемся, что власти сдержат обещания по его реставрации, нам нравится здесь жить, — говорила еще в 2014 году Тамара Сергеевна Антоненко. Ее муж Иван Аверьянович получил от государства квартиру в этом доме в начале 70-х. Сейчас пенсионерке 85 лет, а ее супругу — 91 год, и по решению суда теперь он должен где-то найти деньги, чтобы отреставрировать объект культурного наследия.

Любовь Ивановна — дочь Тамары Сергеевны и Ивана Аверьяновича. Женщина живет в этом доме со своими родителями вот уже полвека. По ее словам, когда отец получил квартиру, внутри был настоящий мрак.

— Внутри был вообще мрак. Там пол был провален, прогнивший, это кошмар. Мы сами какой-то ремонт сделали, чтобы было более-менее приятно. <...> Я сама свой камин счищала, потом красила, плитку меняла. Ну потому что мы здесь живем, мы для себя хотим сделать более-менее приличные условия, — объясняет женщина.

По ее словам, ее мама Тамара Сергеевна еще в советское время обращалась в различные инстанции с просьбой отремонтировать здание. Дом включали в различные программы, но никогда ничего не делали.

Родители Екатерины (имя изменено) тоже переехали в дом еще во времена Советского Союза. Отец девушки служил в милиции и получил это жилье в качестве служебного.

— Здесь не было ничего. Не было канализации, не было туалета, он был на улице в деревянном домике, не было канализации внутридворовой, старая деревянная лестница между этажами была поломана, ворота было трудно назвать воротами — частокол деревянный. Всё делалось за свой счет: проводилась канализация, люди ставили себе санузлы, оборудовали кухню. Всё делалось за счет жильцов, — рассказывает девушка. Ее семья приватизировала квартиру в 2010 году.

К слову, если сейчас власти требуют от собственников организоваться и реконструировать объект культурного наследия, то раньше они буквально запрещали к нему прикасаться. Например, когда в одной из квартир, которая выходит на фасад, прогнили деревянные окна, жильцы обратились в администрацию. Там им заявили, что они не имеют права их трогать, мол, окна могут быть заменены только на точно такие же. Но так как на тот момент они еще не были собственниками, даже это люди сделать не могли.

Жильцы постоянно писали чиновникам, общественным деятелям и депутатам по поводу спасения дома. По словам Екатерины, активная переписка велась с 1995-го и до 2017 год. Каждый год им отвечали, что это — памятник архитектуры, что он стоит на балансе, включен в различные программы, но никогда на его реставрацию денег не находилось.

В 2021 году к жильцам пришли представители ГУК «Краснодар», которая обслуживала этот дом и которой они платили много лет. Людям предложили выйти из управляющей компании, потому что их денег на реставрацию не хватает.

— То есть они с себя сняли ответственность, а нам пригрозили, что если вы не выйдете, мы вам такие платежи сделаем, что вам мало не покажется, — говорит Любовь Ивановна.

Люди решили выйти из УК, потому что у них нет возможности платить по 8–10 тысяч в месяц — именно такую сумму будущих платежей, по словам женщины, озвучили представители ГУК. Теперь в доме нет управляющей компании.

Также жильцы платили в фонд капремонта, и одно время, как говорит пенсионерка, дом даже стоял в очереди на ремонт, но потом его исключили из этой программы.

Затем, не уведомив жильцов, управление госохраны подало иск о том, что они плохо содержат памятник культуры и обязаны за свой счет провести проектно-изыскательские работы и найти лицензированную компанию, которая проведет реставрацию дома. Ориентировочная сумма реконструкции, которую на одном из собраний власти озвучили людям, — порядка 150 миллионов рублей.

— Мы никогда такую сумму не соберем за всю нашу жизнь и за все последующие. Это во-первых. Во-вторых, что это за решение вопроса? Как можно на людей это возлагать? Пенсионеры здесь... Вот моему папе 91 год. Он может это сделать? Маме 85 лет. В другой семье — тоже пенсионеры и сын у них инвалид детства, — говорит Любовь Ивановна.

Женщина отмечает, что лишь три квартиры в особняке выходят на фасад. Большая же часть дома — послевоенные кирпичные пристройки, которые не несут в себе никакой исторической ценности.

Люди начали приватизировать квартиры в начале 2000-х, и уже тогда особняк требовал ремонта. Прежде чем передавать его в собственность, администрация должна была его реконструировать, считает Владимир Помыканов, который живет в этом доме с 1990 года.

— На момент приватизации предыдущий собственник не мог нам отдать в собственность разваленный неотремонтированный дом, — добавляет Екатерина. Девушка считает, что администрация просто воспользовалась незнанием людьми законов.

По словам Владимира, в этом году комиссия признала Мавританский дом аварийным, сейчас собираются документы, чтобы утвердить это решение.

— Дело в том, что межведомственная комиссия сказала, что там очередь лет на 10 на расселение. После того как нас признают «аварийниками», будем спокойно ждать очереди лет 10, а то и больше, — говорит Помыканов.

Если дом признают аварийным, людям хотя бы перестанут приходить штрафы за то, что они не занимаются его реконструкцией, надеется Владимир. Так, кого-то из собственников уже оштрафовали на 15 тысяч рублей, кого-то — на 20, а некоторым пришел штраф в 50 тысяч.

Собственникам приходят штрафы по ч. 1 ст. 7.13 КоАП РФ («Нарушение требований законодательства об охране объектов культурного наследия») за «неразработку проекта сохранения памятника культурного наследия для своевременного использования (ремонт фасада)».

Решение о привлечении людей к ответственности было вынесено в 2021 году, но штрафы стали «прилетать» людям только сейчас. При этом, как говорит Екатерина, тот суд прошел без участия жильцов — их даже не уведомили.

— Чтоб вы понимали, у меня отец инвалид второй группы, пенсионер, ему почти 70 лет. У него штраф — 50 тысяч рублей, — говорит женщина.

В 2022 году начался новый процесс. В июле управление госохраны подало иск в Октябрьский райсуд Краснодара против собственников квартир — 13 физлиц и мэрии, у которой в собственности находятся две квартиры в этом доме.

В иске сказано, что многоквартирный дом в 1981 году был признан объектом культурного наследия регионального наследия и, согласно охранному обязательству, собственники должны были организовать работу по разработке проекта по сохранению памятника (фасада здания), утвердить его в ведомстве, а затем организовать реставрацию. Но они этого не сделали.

Адвокат жильцов в суде заявила, что так как помещения в доме были приватизированы уже когда он требовал ремонта, претензию нужно направлять не новым собственникам, а бывшему — администрации.

6 октября суд удовлетворил иск и обязал собственников в течение шести месяцев с момента вступления решения суда в законную силу организовать работы по разработке проекта, затем они должны утвердить проект в управлении госохраны и в течение года организовать реставрационные работы.

14 февраля 2023 года решение было обжаловано в Краснодарском краевом суде, но там оставили апелляционную жалобу без удовлетворения.

— Мы принесли документы, все переписки, все подтверждения, мы пришли с адвокатом, очень грамотный адвокат, очень красиво выступила, все позиции рассказала со ссылками на законодательство... Наша папка с документами даже не открылась, даже никто не посмотрел в нее, — рассказывает Екатерина о том, как прошла апелляция.

— Владение памятником не только имущественная привилегия, но и серьезная обязанность, соблюдение обременений и несение существенных затрат, — отметил нынешний глава управления госохраны Георгий Давыденко. Символично, что публикация о том, что суд обязал собственников дома восстановить его за свой счет, появилась 18 апреля — в Международный день памятников и исторических мест.

— Тут должно быть понимание, а можем ли мы вообще его ремонтировать? Или мы сейчас один раз стукнем молотком и стена завалится? Тут должна быть какая-то специальная комиссия, которая оценит устойчивость стен, например, — рассуждает Екатерина.

Портал 93.RU задал вопрос, что будет, если собственники не смогут восстановить Мавританский дом? Начальник отдела государственного надзора и административной практики управления госохраны Алексей Соловьев ответил, что в таком случае ведомство предъявит приставам исполнительный лист и они будут понуждать собственников выполнить судебное решение.

Второй вариант, который есть у собственников, — реализовать имущество, купить себе что-то другое, а новый покупатель будет обязан исполнить решение суда и отреставрировать памятник.

— Законодательство выстроено таким образом, что либо ты его [памятник] содержишь и сохраняешь по мере возможностей, либо уходишь из такого объекта. <...> Конечно, если они найдут себе каких-либо спонсоров или меценатов, я думаю, не будет препятствий для них, — подытожил Соловьев.

— Тут интерес — нас отсюда убрать, как ни крути, любыми способами, — считает Екатерина. — Почему вы сто лет не шевелились в отношении этого памятника, нам постоянно отказывали в помощи, а теперь, когда в итоге тут остались одни пенсионеры, старики и инвалиды, когда этот дом уже дошел до такого состояния, вы вдруг решили, что срочно надо его отреставрировать за счет собственников? <...> Вообще, никто никогда не обращал внимания на этот дом, он никому был не нужен, как и люди тут. <...> Тут люди уже 40, 50 лет живут. Куда они поедут, эти бабульки и дедульки? Они просто хотят выставить стариков на улицу.

Собственники собираются обжаловать судебное решение в Четвертом кассационном суде. Заседание по этому делу назначено на 18 мая.

— Проиграем кассацию, пойдем дальше, до Верховного суда дойдем. Я больше чем уверена, что пока мы за границы Краснодарского края не выйдем, ничего не получится. Краснодарские судьи никогда не вынесут решение против органов власти этого же края, — говорит Екатерина.