Праздник со слезами на глазах

В календаре нет другой такой исторической даты, объединяющей россиян разных наций и возрастов, социальных групп, политических убеждений. 7 ноября, как праздник, стал артефактом прошлого, 4 ноября – еще не известно, приживется ли. О том, что существует День Конституции, некоторые вообще не подозревают... Но про 9 Мая знают все. От школьника до пенсионера. От Сахалина до Калининграда.

Потому что в каждой семье хранятся пожелтевшие от времени фотографии улыбающихся парней в гимнастерках с медалями на груди. Многие из них, прожив действительно достойную жизнь, уже оставили этот мир. Тем ценней воспоминания еще живых участников великих событий, спаявших миллионы советских судеб в единый фронт. Интересно, каким запомнилось 9 мая 1945-го самим солдатам Победы? Одни из них возвращались в тыл, другие добивали остатки гитлеровцев в Германии и Чехословакии, третьи помогали налаживать мирную жизнь в освобожденной Европе. Но все они навсегда запомнили майской утро, принесшее им самую долгожданную за четыре года войны весть.

День Победы освободил меня из ада

«До сих пор воюю во сне, – с дрожью в голосе вспоминает фронтовые будни лейтенант морской авиации Иван Иванович Кабаков. – Часто снится военное небо, наше авиационное звено. И День Победы, освободивший меня из фашистского лагеря».

В ночь с 19 на 20 июня 1943-го лейтенант на легендарной «пешке» (пикирующий бомбардировщик Пе-2) вместе с боевыми товарищами вылетел за линию Ленинградского фронта. Двигатель самолета неожиданно вышел из строя, пришлось экстренно сажать бомбардировщик. До своих экипаж так и не дотянул, упав в лесу на немецкой территории. Через несколько часов пилотов задержали гитлеровцы. При этом Кабакова насквозь «прошили» автоматной очередью, оставив на теле 11 сквозных ранений. Для советского лейтенанта начался ад на земле в лагерях для военнопленных.

«Последнее место заключения, – делится 88-летний фронтовик, – лагерь в Судетской области в Чехословакии. Выжить в нечеловеческих условиях помогало желание вернуться на Родину, вера, что не сегодня завтра придут наши. Засыпая, говорил товарищам по бараку: «Ложимся спать при капитализме, встанем при социализме!». Об этом коменданту кто-то «настучал», и я пять суток провел в мешке каменного карцера».

Когда вокруг лагеря разгорелся бой фашистов с нашими, охранявший пленных чех приказал всем вжаться в койки и не выглядывать в окна – могло убить шальной пулей.

«В сам День Победы ворота лагеря, которые мы называли неприступной «китайской стеной», – рассказывает Иван Иванович, – с грохотом распахнулись. Посреди стоял здоровый краснощекий сибиряк. Он и прокричал первым делом о капитуляции гитлеровской Германии. Тут же освободившие нас солдаты открыли фейерверк из автоматов, а мы, прошедшие гитлеровские лагеря офицеры, обнимались, не скрывая друг от друга радостных слез».

После немецкого плена Ивану Кабакову, как и миллионам таких же фронтовиков, пришлось пройти ГУЛАГ. Но он доказал то, что не предавал Родину. Поэтому лейтенанта восстановили в звании, вернули боевые ордена. И еще 45 лет он отдал авиации. Уже, правда, гражданской.

Победу встретил в небе

«Ближе к концу войны, – вспоминает Герой Советского Союза Николай Павлович Жуган, – мы, уже опытные летчики, занимались с «зелеными» выпускниками училищ. В ночь с 8 на 9 мая 1945 года я, тогда командир эскадрильи, вылетел на двухмоторном дальнем бомбардировщике Ил-4 с курсантом. Вдруг на горизонте, в предрассветном небе польского Люблина увидели всполохи огней. «Что это? – пронеслось в голове. – Неужели Армия крайовы пытается захватить город?». Выстрелы становились все кучней – стреляли из автоматов, пистолетов, запустили даже несколько ракет. «Война закончилась!» – срывающимся голосом ответил на запрос радист. Тут же посадил бомбардировщик на аэродроме, а на рассвете прошло построение личного состава. Парадной формы тогда не было, вышли в одежде, в которой летали на боевые задания. Затем направились в город. Все – русские, поляки, украинцы, белорусы – поздравляли друг друга с Победой, обнимались и от души жали друг другу руки».

За войну Николай Павлович совершил 312 боевых вылетов, участвовал в битве за Москву, Сталинградском и Курском сражениях, освобождении Украины, Польши, Берлинской операции. Над фашистским логовом бравый командир летал еще в 1943 году, бомбя военные и промышленные предприятия Берлина, Лейпцига, Данцига. В 1944 году председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Калинин в Кремле наградил его звездой Героя Советского Союза. «Перед мероприятием, – вспоминает 95-летний ветеран, – нас предупреждали: «Вас много, а Михаил Иванович старенький, когда будет поздравлять, руку ему сильно не жмите». Но нас так переполняла радость торжества, что после второго-третьего награжденные, не помня себя, трясли ладонь всесоюзного старосты».

После войны Николай Павлович остался в военной авиации, командовал полком, дивизией. В запас ушел в звании генерала. А на прошлогодний День знаний имя Героя Советского Союза, почетного гражданина Краснодара Николая Жугана присвоено школе №23 Динского района.

День Победы кубанского казака

«За неделю до Дня Победы меня ранило на подступах к Праге, – рассказывает председатель Совета ветеранов 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса Дмитрий Харлампиевич Дегтярев. – Ранним утром началось наступление, и я повел свой эскадрон на левом фланге. Тут откуда ни возьмись объявился фашистский пулеметчик, открывший по нам огонь. Бойцы, многие из которых недавно прибыли на фронт, прильнули к земле. Каждый понимал – до разгрома гитлеровской Германии осталось совсем чуть-чуть, никто не хотел гибнуть от шальной пули в шаге от Победы. Остальные эскадроны вырвались вперед, я как угорелый носился по полю и буквально за шиворот поднимал в атаку. Тут меня и ранило в бок».

Истекающего кровью командира положили на котел полевой кухни, подкрепившей кавалеристов перед боем, и отвезли в санчасть. А там раненых красноармейцев погрузили в вагоны и направили в тыл. Для Берлинской наступательно операции, которой командовал маршал Жуков, стягивались резервные силы. Поэтому эшелон с ранеными подолгу стоял на путях, пропуская на запад составы с солдатами, артиллерией, боеприпасами. От чешского Брно до Будапешта эшелон с ранеными шел несколько суток.

«Прекрасно помню, как прибыли в Будапешт глубокой ночью, – продолжает 87-летний ветеран. – Только улеглись спать, как в городе началась оглушительная стрельба. «Что такое? Неужели фашисты высадили десант так глубоко в тылу?» – первое, что пришло в голову. Те из ребят, кто мог ходить, выбежали на вокзал. Спустя мгновенье они вернулись с криком: «Братцы, ура-а-а-а-а! Победа! Конец войне!». Тут все, позабыв про ранения, повскакивали с мест, принялись обнимать и поздравлять друг друга. Конечно, было обидно, что встречаю этот день раненым. Но все-таки дошел, дожил до Победы, за войну шесть раз был ранен. На фронте все мы ждали этот день, мечтали наконец-то одолеть врага. А как он пройдет, особо не задумывались, не до того было...»