Роман Билык, певец, основатель и лидер группы «Звери»: «Я не верю в Бога и сомневаюсь, что у человека есть душа»

Про лидера группы «Звери» Романа Билыка среди журналистов ходят слухи: мол, агрессивен, немногословен, закрыт. Это и в самом деле так, он предпочитает толпе одиночество. Тем не менее Роман в непринужденной беседе рассказал нашим читателям о том, почему не смотрит новости и не читает газет, как выбирает главных героинь для своих клипов и почему не любит родной город Таганрог.

– Роман, говорят, вы не раз отменяли пресс-конференции и интервью по причине плохого настроения…

– Скорее, по причине плохого самочувствия.

– На какие темы не разговариваете с прессой?

– Почти на все разговариваю.

– То есть не оскорбитесь, если я задам один каверзный вопросик?

– Попробуйте.

– Вот, говорят, «Жуки» отпираются от того, что в названии их группы есть прямой отсыл к группе Beatles (beatles, а еще точнее beetles, с англ. – жуки). А есть ли в названии группы «Звери» смысловой отсыл к популярной британской рок-группе Animals?

– Нет.

– То есть, когда вы себя так называли, не вспомнили о них?

– Нет, тем более, что точный перевод слова animals с английского «животные». А звери – это beasts.

– Группа «Звери» – это рок или все-таки поп? Или, может, рока-попс?

– Ни то, ни другое, ни третье. Мы – группа «Звери». Гитарная музыка.

– Как появилась группа?

– В один прекрасный день я понял, что в Таганроге мне делать больше нечего, сел на поезд и приехал в столицу. Там дал объявление о наборе группы, и пошло-поехало.

– Лет шесть назад вышла ваша автобиографическая книга «Дожди-пистолеты». Что сподвигло вас написать сей мемуар?

– Желание предоставить людям достоверную информацию. Просто в то время ходило очень много слухов и баек о нашей группе. Захотелось рассказать, как все обстоит на самом деле. По задумке, первая часть должна была повествовать о жизни в Таганроге, вторая – о жизни в Москве. После того как вышла первая, и пришло время издавать вторую, которая к тому времени была давно написана, я вдруг понял, что она утратила свою актуальность. Слишком многое изменилось. Допустим, люди, о которых я рассказывал плохо, вдруг стали для меня хорошими, поменялись некоторые взгляды и мировоззрения. А переписывать книгу заново просто не было времени. И до сих пор нет. И когда оно появится, я не знаю.

– А правда, что за эту книгу вы получили некую литературную премию?

– Да, это была премия «Дебют».

– Не планируете поменять свой сценический образ?

– Не задумывался над этим. Я на сцене такой же, как и в жизни. Ты же не можешь специально поменять или отвинтить себе голову и поставить другую. Или поменять мозги. Или ДНК. В тебе заложен ты сам, и пытаться изменить что-то специально – это глупо и бессмысленно. Ты прячешься, пытаешься эпатировать, обмануть, солгать, потом ты в этом путаешься, а потом открываешься и оказываешься никому не нужен. Вот я такой, и мне интересно, сколько людей откликнутся на меня такого.

– У группы «Звери» юбилей – 10 лет. Чем он будет ознаменован?

– К весне мы выпустим небольшой документальный фильм о группе. И вся осень – большой гастрольный юбилейный тур по стране. Люди, которые придут на концерты, услышат самые лучшие песни «Зверей».

– Во время гастролей по городам России вы пытаетесь знакомиться с ними или визиты проходят без походов по известным местам и осмотров достопримечательностей?

– Когда есть время, знакомимся. Так, во время последнего концерта в Челябинске группа побывала в местном краеведческом музее… Знаете, некоторые города открываются только с третьего, а то и пятого раза. Или не открываются вообще. Всегда приятно, если тебя запоминают в отеле, и в следующий твой приезд помнят, какое блюдо твое любимое.

– А, кстати, какое у вас любимое блюдо?

– Все зависит от места, где я нахожусь. Если во Владивостоке, то это жареный трубач, если на Камчатке – то рыба чавыча, если в Италии – то паста, если в Париже – то домашняя французская кухня.

– Каковы ваши предпочтения в выборе алкоголя?

– Они тоже зависят от региона, в котором я нахожусь. Если это море и тепло, то белое вино, если север и холодно – то, конечно же, водка.

– Сами-то готовить умеете?

– Да, конечно, но коронного блюда у меня нет. Я готовлю все. Неважно, что ты готовишь, главное, чтоб продукты были свежими.

– О свежих продуктах. Бывало ли, что пункты вашего райдера организаторы концертов в разных городах не выполняли?

– Ну, условия бытового райдера еще худо-бедно соблюдаются: порезали бутербродов, поставили кефир, поселили в гостиницу, предоставили кровать. Вроде бы все нормально. А вот с техническим райдером просто беда. Наверное, все дело в том, что в нашей стране нет музыкальной культуры. Нет культуры проведения концертов, нет вменяемых промоутеров, нет институтов, которые могли бы обучать людей тому, как надо правильно все это делать. Нет нормального звука, нет хороших площадок, нет адекватных звуко- и светорежиссеров. Нет даже просто хороших коллективов, которые умеют нормально играть. Из-за всего этого мы никогда не догоним европейский шоу-бизнес.

– Насколько для вас важен выбор помещения, в котором планируется выступление? Каковы критерии выбора?

– Конечно, это не должна быть железная коробка, где звук будет разлетаться. Помещение должно быть заглушено, должно быть более-менее квадратным. Речь о цирках ни в коем случае не идет. Раньше мы еще могли себе позволить выступать в цирках, сейчас – нет. Если только в городе больше нет совсем никаких помещений.

– А в ауру зала, сцены верите?

– Ой, нет!

– Вы не суеверны?

– Нет-нет.

– А в Бога верите?

– Нет. Я атеист. И не верю в то, что у человека есть душа. Есть только совесть. И в Конец Света, который нам предрекают каждый год, тоже не верю. Ничего не случится. Конечно, когда-то планета остынет. Но это произойдет через миллионы лет, не раньше.

– Смотрите ли вы «Нашу Рашу»? Просто там есть серия сюжетов о вашем родном городе Таганроге…

– Несколько выпусков видел. В этой передаче обо всех упомянутых городах отзываются не очень лестно. Меня это не возмущает. Я не очень люблю родной город и не могу находиться в нем долго.

– Почему?

– Потому что меня начинает давить это болото, эта пустота… Там все, как у Антона Павловича Чехова. С тех пор как он ушел из жизни, в этом городе ничего не изменилось. Все косно и инертно.

– А как же родители?

– Я не жалею о том, что редко общаюсь с родителями. Это нормально. Даже если у меня выдается свободное время, я не еду к ним в гости, я еду отдыхать куда-нибудь в другое место.

– А каким запомнился вам Таганрог в детстве?

– Таганрогские дворики очень похожи на одесские. Это небольшой общий двор, и вокруг него много домиков с палисадниками. Когда мне было лет семь, отец вернулся с рыбалки и принес громадного сазана. Мы положили его на улице в детскую чугунную ванночку, в которую рыбина еле-еле поместилась. Весь двор, конечно же, сбежался смотреть. А в соседнем доме проходили похороны бабушки. Про бедную старушку все позабыли и тоже рванули к нам. Это, пожалуй, самое запоминающееся событие, которое произошло со мной в детстве. Кстати, рыбу потом ели всем двором.

– Бывает ли вам «за державу обидно»?

– Конечно.

– В каких случаях?

– Во всяких. Когда приезжаю на площадку, а там нет звука, когда захожу в магазин, когда смотрю телевизор, когда иду по улице…

– 10 лет в Москве стали почвой для покупки жилплощади?

– Да, я купил в столице квартиру.

– А поначалу где жили?

– Жил у двоюродной сестры, потом у какой-то девушки на даче, в общем, до поры до времени скитался. В Москве, если захочешь где-то жить, обязательно найдешь.

– Вы окончили колледж строительства и экономики. Приходилось ли работать по специальности?

– Да, в самом начале самостоятельной жизни пару лет я работал на стройке.

– Роман, давайте сменим тему и поговорим о том, кто придумал делать одежду под брендом «Звери»?

– Я сам. Еще в Таганроге, когда появились первые секонд-хенды, покупались несколько джинсов, из них делались куртки, рюкзаки, покупались майки, обливались хлоркой, красились, выжигались, клеились и так далее. Потому что либо ты идешь на рынок и ходишь в турецких костюмах, либо сам себя одеваешь. А хотелось ходить в том, чего у тебя нет.

– Вы носите то, что производите?

– Конечно, нужно же тестировать, как ведет себя принт после стирки, что происходит после варки и так далее.

– Часто видите людей в своей одежде?

– Нет, редко, тиражи ведь маленькие очень – до 2000 штук. В основном это случается на концертах. Видеть людей, которые оценили то, что ты придумал, и стали это носить, безусловно, приятно.

– Этот бизнес приносит вам стабильный доход?

– Это очень трудно назвать бизнесом, потому что это очень убыточное предприятие. Скорее, это все же хобби.

– Роман, во всех ваших клипах основа сюжета всегда любовь. И в главной роли всегда вы. А героини всегда разные. Кто их выбирает?

– Я.

– Жесткий кастинг?

– Жесткий.

– А примерное количество женских особей, собирающихся на кастинг к очередному клипу, можете озвучить?

– Около двухсот. Из них отбираются десять, потом три. Мы с ними встречаемся, пробуем проигрывать сцены и, в конце концов, выбираем одну.

– А было такое, что девушку для клипа выбрали, начали съемки и поняли, что ошиблись, что не ту девушку взяли, не идет работа, не ложится сюжет?

– Такого, чтобы меняли героиню клипа, не было. Но бывало, что ошибались, и актриса не дотягивала. Редко, но бывало.

– Не случалось ли у вас мысли снять в своем клипе жену?

– Нет. Я никогда не путаю работу и личную жизнь.

– А случается, что фанаты звонят вам на сотовый, раздобыв ваш номер?

– Бывало раньше. За последнее время таких случаев не припомню.

– Вас это раздражало?

– Да, я даже бросал трубку. Ставил запрет на этот номер. Пару раз сам менял номера мобильников.

– Обычно известные люди заводят несколько мобильников – для семьи, для работы…

– У меня один аппарат и один номер.

– Что может испортить вам настроение?

– Не знаю даже. Но очень многое.

– Вы чаще просыпаетесь в хорошем настроении или в плохом?

– В плохом.

– А засыпаете?

– В хорошем.

– Роман, напоследок признайтесь: вы считаете себя звездой?

– Если другие считают, то и я считаю. А вообще звезд сейчас много. Каждый первый звезда. Каждый может снять трусы, залить ролик на Youtube и, не обладая абсолютно никакими уникальными качествами, стать известным. Правда, ненадолго. Каждый считает себя героем, поэтому настоящие герои уже никому не нужны. Время талантов и гениев кончилось. И никогда не вернется.