«Здесь еще живут люди». Репортаж с улицы Стасова, где для сотен краснодарцев временное жилье стало постоянным

В Краснодаре на 2-м проезде Стасова стоят двухэтажные дома, построенные в 1950-х годах как временное жилье для сотрудников предприятий. Например, для работников мясокомбината, энергетиков и железнодорожников. Но, как это часто бывает, временные дома превратились в постоянные, за 70 лет там выросло уже несколько поколений краснодарцев.

Репортаж 93.RU из Краснодара, где время остановилось.

В пятнадцати минутах от центра Краснодара находится 2-й проезд Стасова — небольшая улица, на которой преимущественно стоят двухэтажные дома. Здесь очень много зелени и мало машин. Летом, гуляя по тротуарам, то и дело переступаешь через упавшую на асфальт алычу и сливы. А еще здесь тихо. Это сильно заметно, учитывая, что улица находится между шумными Ставропольской и Старокубанской. О том, что ты находишься в полуторамиллионном городе, напоминают только торчащие из-за крыш многоэтажки новых ЖК.

За одним из таких зданий пенсионер косит траву, рядом с ним за компанию стоят несколько мужчин помоложе без футболок. По словам Ивана (мужчина попросил не называть его настоящее имя), его дом построили последним в 1957 году и они ровесники. Больше полувека назад жилье здесь получали сотрудники мясокомбината и других предприятий. Обещали, что жить тут придется не больше десяти лет. Но, как говорят местные, нет ничего более постоянного, чем временное.

Чаще всего второй этаж строили люди, жившие в этих домах. Они же возводили вокруг хаотичные пристройки — кирпичные или деревянные — для увеличения площади. Дело в том, что квартиры в таких домах крошечные, а живут там порой сразу несколькими поколениями. Стандартная картина: первый этаж блочный, второй — деревянный.

Никаких удобств в домах тоже не было, кроме газа. Туалет был общий, через дорогу — колонка с водой. Со временем люди провели себе свет, перенесли санузлы в квартиры, а на месте туалетов сделали кладовки. Впрочем, с ванной комнатой проблемы есть до сих пор — некоторые помещения настолько маленькие, что душевые кабины ставят прямо на кухне или в комнате.

— Люди сами обустраивали всё, ливневку себе сделали, провели всё в дома. В 90-х годах им сказали приватизировать, ну все так и сделали, а теперь дают по тысяче рублей [речь о выкупе администрацией], можешь купить место возле мусорного бачка. Однушка сколько стоит? Минимум 3 миллиона, а сколько дадут? — возмущается Иван.

В разговор вмешиваются его соседи, которые начинают рассказывать про уже расселенные дома. Некоторые из них даже снесли, а людям выдали денежную компенсацию. Но местные жители считают, что оценивают их квадратные метры несправедливо — на компенсацию за квартиру в центре с трудом можно купить что-то на окраине.

— Тут вообще такая печаль с этим. Человек вот получил деньги, что он может на них купить — максимум Адыгея. Но где Адыгея, а где тут? В центре города почти живешь. Однушка в Адыгее, когда здесь была трешка в десяти минутах от центра. Когда всю жизнь прожил в одном месте, работа рядом, а тебе квартиру дали далеко, с ремонтом в минуса заходишь. На хер бы она нужна была эта новая хата, — отмахивается один из мужиков.

Мои собеседники оживляются и начинают друг за другом вспоминать о переехавших соседях. Рассказывают, что с другой стороны улицы несколько домов снесли, но часть из них всё еще стоит даже после расселения. Крепкий мужчина лет 40 говорит про женщину, чей дом снесли, но взамен она получила квартиру в соседней многоэтажке. Там же жилье дали дедушке, но он нервничает, потому что всю жизнь прожил на первом этаже, а теперь оказался на девятом:

— Говорит, у меня голова кружится, на балкон выйду. На хер оно мне надо, спустите меня обратно на землю, — смеется мужчина.

На поднявшийся шум на балкон одного из домов выходит женщина в халате, которая услышала разговор и заинтересовалась. Иван, увидя соседку, повернулся к ней и крикнул, сколько ей «дадут за ее халупу». Женщина улыбнулась и пошутила: «А разве что-то дадут?» Пенсионер довольно ухмыльнулся, потому что ответ у него уже готов: «Конечно, дадут, но пинком под зад». Все начинают смеяться.

Женщина рассказывает, что жильцы сами ремонтируют дом, потому что «управляющая компания ничего не делает». Впрочем, несколько лет назад крышу все-таки отремонтировали. Много лет назад домами управлял ЖЭК, затем кто-то другой «административный», говорят люди. По данным из открытых источников, часть домов — в ведении «ГУК-Краснодар». Хотя фактически краснодарцы говорят, что их бросили и открыто сказали переводить дома на баланс жильцов, потому что ухаживать за ними никто не будет.

Живя в бараках с отваливающейся штукатуркой, жители продолжают исправно оплачивать квитанции за капитальный ремонт, которого у них никогда не будет. Местные жалуются, что дома признают аварийными выборочно — якобы добиться этого получается только у самых настойчивых или тех, кто приватизировал жилье. У женщины в халате квартира муниципальная — это значит, что взамен ей обязаны выдать новую той же площади. Делать это администрации невыгодно.

Соседи начинают спорить, сколько им положено денег: среднее по цене квадратного метра или по кадастру. Но тут же уточняют, что среднее по России — это ниже, чем в Краснодаре, поэтому хватит на что-то недорогое и на окраине.

— Вы понимаете, если признают, это же придется всем что-то давать. В нашем доме вообще многодетная семья с другой стороны, они все пытались, документы собирали, но ничего. Я не против переехать, но смотря куда дадут.

В разговор снова вступает Иван, который рассказывает, как здесь было раньше. Вдоль улицы Старокубанской, где сейчас построили гигантский ЖК «Фонтаны» и несколько других многоэтажек, стояли частные дома. Там были детские площадки, прямой выход к реке Кубани, куда все ходили купаться и загорать. В молодости мужчина строил Байкало-Амурскую магистраль (БАМ), а когда вернулся на родину, знакомой площадки уже не было. Тогда он пошел ругаться в местную администрацию, чтобы всё вернули на свои места и сделали детям место для игр. Но ничего не вернулось. Иван немного задумался:

— Нет, я не хочу, пускай строят мне домик маленький 50 квадратов, чтобы у меня был кусочек земли. Мне здесь осталось жить два понедельника, и че мне теперь? На 21-й этаж залазить? У меня ноги отказывают, я инвалид, не могу ходить. Пусть строят домик маленький за городом, я туда перееду. А так буду драться до последнего.

Еще на улице находится детский сад — он достаточно большой, в часы пик вокруг даже появляется пробка. Это понятно: пешком с ребенком выходить попросту опасно. В двух шагах от учреждения находится полуразрушенный дом № 87, где живут бездомные со своими собаками. Здание построили в 1959-м из шлакоблока и ракушечника, в 2015-м его признали аварийным. В 2021 году власти расселили 8 помещений, в которых жили 16 человек (5 квартир были приватизированы).

Как рассказывают местные жители, больше года назад в здании был пожар, из-за чего второй этаж частично разрушился. Часто туда приходят играть подростки. Люди переживают, что рано или поздно там случится трагедия: обломки неоднократно падали на тротуар, и чтобы обойти их, нужно выйти на проезжую часть.

Дом должны снести, но пока что местные власти даже не могут просто убрать мусор с тротуара и хотя бы минимально защитить конструкцию от дальнейшего разрушения. В пресс-службе краевой администрации редакции 93.RU еще в июне заявили, что дом № 87 признан аварийным и подлежит сносу. В МКУ «Единая служба заказчика» направлено требование по поиску подрядчика и разработке проекта демонтажа объекта.

С тех пор ничего не изменилось. После публикации нашего фоторепортажа, в котором мы упоминали о проблеме, сгоревшие части второго этажа так и остались лежать на тротуаре. В доме по-прежнему живут бездомные, а территория еще больше заросла мусором.

Все люди сходятся на том, что было бы честно давать жилье здесь же. Если на месте двухэтажек вырастет многоэтажка, то по справедливости было бы раздать там часть квартир местным, а остальное — продать. Все соглашаются и говорят, что какое бы состояние домов сейчас ни было, но место для жизни отличное, особенно для пенсионеров. В шаговой доступности весь транспорт, поликлиники, рынки. Для детей есть много школ и садов, рядом университет.

— По-хорошему, должна приехать к нам администрация, собрать людей, сказать, что наши дома под снос и решить вопрос с нами вместе, где вы хотите получить. А не так, что загнали к черту на куличики. Я здесь родился, вырос, я здесь должен умереть. Почему я должен ехать куда-то в поле? — возмущается Иван.

— Оно надо администрации сюда приезжать? Царь к народу не приедет, — добавляет его товарищ.

Женщина на балконе соглашается с соседями и рассказывает, что она уже пенсионерка, а здесь в шаговой доступности весь транспорт, рынки, поликлиники. А еще у нее подрастает внучка, которая живет с ней — для ребенка жить в этом районе очень хорошо.

— Что я буду делать бог знает где? У меня здесь вся инфраструктура. У меня внучка подрастает, для нее школа рядом. Вот должны дать там, где человек жил. Вы меня простите, но они по какой цене тут жилье продадут? Это очень удобное место, — говорит краснодарка.

В одной из муниципальных квартир на втором этаже живет Светлана, у которой семеро детей, в том числе двое несовершеннолетних. Всего на 25 квадратных метрах прописаны 12 человек — вся семья, мать и брат с его дочерью. По данным Министерства ТЭК и ЖКХ, аварийными и подлежащими сносу признаны дома по 2-му проезду Стасова, 5, 6, 7, 12, 18, 20, 21, 24, 25, 30, 31, 46, 47, 52, 58, 65, 67, 69, 83, 87, 89. Жилья Светланы в этом списке нет. Хотя соседи говорили, что недавно какая-то комиссия приходила и фотографировала здания. С тех пор ничего не изменилось.

Женщина показывает на дыры в стенах и говорит, что у соседки на кухне видны просветы. Так произошло потому, что второй этаж строили позже из подручных средств: в стены закладывали мусор, стружку и другое. За 70 лет всё износилось, крыша течет. В свое время семья Светланы жилье не приватизировала, «так как смысла в этом нет». Ее папа работал в ЖЭКе, после смерти квартира осталась маме. На 25 квадратах расположились две спальни и кухня, душа нет. Его просто некуда поставить: внутри кровать на кровати.

— Дважды писали: президенту и депутату года два назад. Шесть квартир в доме. Соседей вызывали, но нас нет. Мы подозреваем, что нас не расселяют, потому что квартиры муниципальные. У кого приватизированные, тем деньгами дают, а нам должны квартиру дать, — делится женщина.

Семья уже 25 лет стоит на очереди как многодетная. Хоть несовершеннолетних осталось всего двое, не все взрослые уже начали зарабатывать и съехали. Поэтому ютиться приходится толпой. Светлана рассказывает, что в таких условиях у младшей дочери началась аллергия — у нее кашель, она задыхается. Но помощи всё еще нет: администрация президента письмо «спустила» в край. После этого приехали люди, которые сделали фотографии и сказали нанимать независимую экспертизу. Всего в доме шесть квартир, остальные жильцы — пенсионеры. Им это не по карману.

— Сейчас заплатим, а нам скажут, что всё нормально. А я удивилась потом, что дома, которые вокруг признали аварийными, там не требовали никакой комиссии. А у нас требуют. Потом прислали ответ, мол многодетных много и жилья нет, хотя вон застраивают везде. Многодетным участки дают, но строить то за что? Ни у кого нет работы такой, машин нет, если это за городом, — рассказала женщина.

В ответ на запрос редакции 93.RU власти сообщили, что в доме, в котором живет Светлана, нет муниципальных помещений, хотя жильцы говорят обратное. По данным краевой администрации, если муниципального жилья нет, то признать здание аварийным можно только по инициативе собственников помещений — самим сделать экспертизу в лицензированной компании. А затем с полным пакетом документов обратиться в администрацию.

Что касается Светланы, то она действительно стоит на учете как нуждающаяся в жилье, а также в списке многодетных семей и одиноких матерей. К 1 января 2023 года ее номера в очереди составляют 122 и 2 соответственно. И это за два десятка лет ожидания.

До конца 2025 года краевые власти планируют расселить еще 15 домов: 12 литера «Д», 18 литера «Б», 20 литера «А», 24 литера «Л», 25 литера «А», 31 литера «Д», 46 литера «А», 58 литера «А», 5 литера «Д», 65 литера «Р», 67 литера «Ф», 69 литера «Ч», 6 литера «З», 7 литера «Е», 89 литера «З».

Пока двухэтажки продолжают пустеть и превращаться в призраков, оставшиеся люди в полузаброшенных домах вынуждены активно поддерживать в них жизнь и тем самым отпугивать бездомных и мародеров. Здесь много домашних животных и растений, которые как бы напоминают: «Здесь еще живут люди».