Битва наследников: что стало с брендом сырков «Б. Ю. Александров» после смерти его основателя

Многие знают, что создатель знаменитых сырков «Б. Ю. Александров», пропавших с прилавков несколько лет назад, родом из Уфы. Сейчас основанная им компания «Ростагрокомплекс» продолжает существовать и производить лакомства под другим названием.

Что произошло и почему от всем знакомого бренда пришлось отказаться? В каком финансовом положении сейчас находится бизнес, созданный Александровым? Какое отношение ко всему этому имеют многолетние судебные разбирательства об установлении отцовства?

В этом материале наши коллеги из UFA1.RU отвечают на все эти вопросы и вспоминают весь путь, который прошел тот самый Борис Александров и его бизнес.

Предприниматель родился 11 сентября 1947 года в Уфе в семье дерматовенеролога Ривы Яковлевны и стоматолога Юрия Алексеевича. Как он рассказывал в автобиографии «Сырок. История моей жизни и бизнеса», родители поженились за год до этого, но знакомы были еще со школы.

Отец бизнесмена родился в Уфе в 1923 году. Его мать и отец переехали из Орска, где тогда царил голод, к двоюродной бабушке Бориса Александрова Клавдии, муж которой получил от государства в пользование одноэтажный дом. В доме как раз пустовала одна комната.

Юрий Александров учился в школе № 11 имени Лидии Галановой (ныне Аксаковская гимназия № 11), где познакомился со своей будущей женой Ривой — они сидели за одной партой. Ее отец Яков Примак бежал из белорусского Бобруйска от еврейских погромов: по словам Бориса Александрова, прошел пешком всю страну до самой Уфы, где выраженного антисемитизма не было.

Там он познакомился со своей женой Хасей. Примак был известным сапожником, в 1937 году его арестовали из-за того, что его сестра жила в США, однако в итоге освободили. Яков Соломонович до конца жизни был травмирован своим арестом и впоследствии письма от любимой сестры отказывался получать напрямую.

Дочь Примака Рива вышла замуж за Юрия Александрова в 1946 году. Перед этим он успел год отсидеть за драку. Когда он вернулся, предложил девушке жениться. Увы, отношения их сильно испортились после измены супруга, хотя они и продолжили жить вместе.

Юрий в Уфе работал замглавврача в Башкирской республиканской стоматологической поликлинике. По воспоминаниям Бориса Александрова, у отца возникли проблемы из-за того, что он тайно ставил золотые коронки. В какой-то момент «на хвост ему сели правоохранительные органы» и семья решила переехать в Москву.

В 1964 году, окончив школу, их сын Борис поступил в Первый московский медицинский институт, чтобы пойти по стопам родителей и стать врачом. Там он познакомился с девушкой из семьи военных Нелли Митюшкиной, женился на ней, в 1971 году у них родился сын Константин.

В период пограничного конфликта на острове Даманский они вместе жили в Алма-Ате. Тогда их отношения охладели и они развелись, но позже сошлись вновь. В 1972 году Бориса распределили работать врачом-терапевтом на теплоходе «Антон Буюклы» Сахалинского морского пароходства. Судно возило лес в Японию.

В рейсах, вспоминал Александров, он и товарищи зарабатывали всевозможными сомнительными путями. Одна из схем заключалась в том, что моряки под предлогом необходимости бронзовых болтов для судна спиливали куски со списанных моторов, якорей и винтов, сдавали их в пункты приема цветмета в японском порту, а на вырученные деньги покупали джинсы и ковры, которые потом с наценкой продавали уже на Сахалине.

На остров Александров поехал вместе с супругой Нелли, однако там пара рассталась окончательно из-за измены Бориса. Второй его женой стала официантка из ресторана Ольга Руденко, с которой он познакомился в 1970-х в Магадане. В их браке родилась дочь Екатерина, но отношения супругов не ладились и в итоге они расстались.

В порту Ванино Борис познакомился еще с одной официанткой — Татьяной Кокотой, которая стала его третьей женой. Именно она, случайно узнав о том, что спецслужбы в курсе о махинациях моряков с цветметом, предупредила мужа об этом с помощью кодовых слов в телеграмме.

В 1982 году, поняв, что ситуация приняла угрожающий оборот, Борис уволился по семейным обстоятельствам и вместе с Татьяной переехал в Москву. Там и родилась их дочь Наталья. В Москве из-за отсутствия прописки дипломированному врачу Александрову нечего было делать, поэтому он полгода разгружал вагоны.

Впоследствии семье удалось снять однушку у друзей отца. Квартира была жуткая: до этого там жила «сумасшедшая женщина», которая толком не убиралась, а клопов выводила, поджигая газеты, наклеенные на обои в местах, куда забивались вредители.

Как-то раз один из соседей сказал Татьяне, что она красивая женщина, а живет в «неприкрытой убогости». Эти слова Бориса, по собственному признанию, «сильно зацепили» и он стал думать, «как выйти из унизительного положения». Вспомнил, как в студенчестве подрабатывал грузчиком на водочном заводе «Кристалл», где много узнал о процессе очищения спирта и получения крепкого алкоголя.

Так и появилась идея заняться нелегальным производством и продажей водки: будучи врачом по профессии, Александров обладал достаточными познаниями в химии, чтобы производить алкоголь пристойного качества. Дело быстро пошло в гору: семья «оделась, обулась», стала хорошо питаться, смогла позволить себе автомобиль.

Однако уже в 1983 году его дела стали известны правоохранительным органам. За частное предпринимательство Александрова судили, два года он провел под следствием в Бутырке, потом год сидел на зоне под Липецком.

«Я ни разу не пожалел, что занялся бизнесом (сначала контрабандой, а потом водкой), из-за чего и попал в тюрьму. Просто по-другому не умею, — признавался в мемуарах бизнесмен. — Моя натура такая, что я всегда должен что-то делать. Я не могу смириться с нищетой, не могу смириться с тем, что дома нечего жрать. А какой был выбор?»

Как вспоминал Александров, в ходе судов он узнал, что Татьяна дала милиционерам показания против него, что стало для бизнесмена ударом, ведь он «старался именно для семьи». Женщину задержали в момент, когда дочка Наташа сильно болела, и получили от нее информацию, угрожая, что иначе не отпустят к ребенку и девочка «умрет, так как за ней никто не ухаживает».

В 1986 году Александрова оправдали, во многом из-за усилий матери, которая с обжалованиями дошла до Верховного суда. В тот момент, как вспоминал бизнесмен, началась перестройка и новые веяния оказались одним из факторов, сыгравших в его пользу. Вернувшись домой, он узнал, что за эти три года у Татьяны появился новый мужчина.

Оставшись у разбитого корыта и без денег, Александров стал думать, как можно подзаработать в перестроечном СССР. Решил возобновить врачебную деятельность, однако потребовалось время, чтобы наверстать упущенные годы без поддержания своей квалификации. Поначалу обследовал глаза и уши работникам госпредприятий, привлекал к этому делу специалистов.

Налаживать контакты помогал тюремный знакомый Саша, однако уже через год он начал пить и дело сошло на нет. Поняв, что стать «лучшим врачом» не получается, Александров вместе с другом Юрием Изачиком (как бизнесмен рассказывал Forbes, в студенческие годы они жили в одной комнате в общежитии) решил создать врачебный кооператив «Надежда», чтобы «организовать работу других».

Однако деньги кончились быстро, не хватало даже на аренду и всё пришлось свернуть. Впрочем, сидеть на месте Александров не захотел, поэтому начал пробовать себя во всем подряд.

Первый хороший доход принес кооператив по изданию и продаже книг. Потом была торговля китайскими коврами, к этому бизнесу Борис привлек сына Константина, который, по собственному признанию предпринимателя, «рос без его внимания».

В дальнейшем занялись также продажей сладостей, но и это дело не приносило хорошего дохода. Размышляя о том, как расширить ассортимент, Александров и партнеры заметили высокий спрос на мясо и молочку. Решили попробовать торговать последней, наладили партнерские отношения с Тульским молкомбинатом.

Видя интерес отца к торговле молочной продукцией, его сын Константин вызвался заняться ее реализацией, однако дело у него не пошло. Это спровоцировало ухудшение отношений между ним и Борисом, в итоге молодой человек уволился. В дальнейшем, рассказывал Александров, сын переметнулся к конкурентам на Дмитровский завод. Отец простил его, да и проект Константина в итоге прогорел.

А вот Борису Александрову наконец начала улыбаться удача. Всё началось с творожной массы, которая особенно хорошо шла на рынке. Сначала ее делали на дому, а в 1997 году приобрели под это дело бывший пищеблок Медицинского центра гражданской авиации.

Бизнес показывал себя хорошо, и команда Александрова стала думать, куда развивать его дальше. Так возникла идея производить творожные сырки. В те годы в Москве ими занимался только Горьковский завод. Пришлось искать рецепты, экспериментировать, чтобы в итоге наладить производство.

Через несколько лет предприниматели начали выпускать сметану, творог, сырки и творожную массу. Поначалу взяли название «Ростагроэкспорт» — это была очередная хитрость Бориса Юрьевича.

«В СССР существовал культ экспорта. Страна не желала позориться, и товары, отправляемые за границу, всегда были более высокого качества, чем предназначенные для внутреннего потребления, — объяснял этот выбор он. — А слово „российский“ ассоциировалось с государством, с ответственностью. Но в названии не разрешалось использовать корень „рос“. Мы вывернулись и сделали „рост“».

Вскоре под этим брендом стали выпускать сырки самого разного типа и качества: пробовали менять виды глазури, добавлять ароматизаторы, красители. В 1998 году входящая в группу «Ростагроэкспорт» компания «Ростагрокомплекс» построила молокозавод в Пушкине, выкупив там заброшенный детский лагерь, писал «Коммерсантъ». В 2003 году появилось предприятие по производству глазури в Калининграде.

Рынок, однако, быстро разрастался, и продажи стали падать. Тогда Борис Александров понял, что выпускать всё подряд в одной этикетке «Ростагроэкспорта» было ошибкой, вспоминал он в своих мемуарах. Это подтолкнуло его заняться маркетингом, проконсультироваться со специалистами.

Так появились сырки «Крок» и «Йо-Йо». А вот название для «элитной» продукции придумать не могли долго. Кто-то предложил «Б. Ю. Александров», вероятно, желая польстить начальнику. По словам самого бизнесмена, в итоге это название взяли за неимением лучшего.

В 2006 году марку запустили на рынок. Для сырков под этим брендом стали использовать лучшее сырье: чистый бельгийский шоколад вместо глазури, мадагаскарскую ваниль, свежий творог и качественное сливочное масло. Стоимость сырков «Б. Ю. Александров» оказалась сильно выше классических продуктов «Ростагроэкспорта».

Однако премиальную марку удалось раскрутить — да так, что сырки заняли в какой-то момент 10% рынка, писал в своих мемуарах Александров. Дела в бизнесе шли хорошо, но подвело здоровье. В 2014 году, как сообщало издание «РБК», у Бориса Александрова обнаружили рак лимфатических узлов.

Для того чтобы лечиться в Германии, ему нужна была возможность находиться в Европе длительное время, поэтому он купил квартиру в Юрмале и получил латвийский вид на жительство. Семь лет он лечился в Мюнхенском медицинском институте. После этого продолжил лечение в США, в бостонской клинике, рассказывал предприниматель в интервью Forbes.

Во время лечения из-за принимаемых гормонов Александров сильно поправился, что побудило его открыть в Латвии центр похудения. Также его заинтересовал вопрос лечения эректильной дисфункции путем электростимуляции, с группой исследователей он даже проводил эксперименты по проверке этой методики.

В 2020 году в интервью изданию MarketMedia он рассказывал, что идея заняться этим вопросом у него возникла в то время, когда он искал в Латвии участок для центра похудения. Один из собственников рассказал ему, что из-за лишнего веса у него были проблемы с потенцией, а после похудения он от них избавился — эта история бизнесмену запомнилась.

Когда началась пандемия коронавируса, Борис Юрьевич был одним из людей, которых называли «ковид-диссидентами». В интервью Forbes он заявил, что не считает проблему достаточно серьезной, при этом резонанс вокруг вируса якобы позволил Китаю «сделать бабки».

Возможно, это отношение к вирусу и привело к тому, что в 2020 году бизнесмен сам стал его жертвой. Как писало издание «РБК», 23 ноября он был госпитализирован в тяжелом состоянии и подключен к аппарату ИВЛ. Однако это не помогло, и 30 ноября в возрасте 73 лет он скончался.

После смерти Бориса Александрова в его компании разгорелись наследственный и корпоративный конфликты. Как писал Forbes, партнер предпринимателя Юрий Изачик, владевший 100% акций «Ростагрокомплекса», осенью 2021 года по договору дарения передал 85% бизнеса пяти топ-менеджерам, работавшим в компании с момента ее основания.

Впоследствии он попытался через суд признать эту сделку незаконной, указав на то, что «находился в тяжелом психическом состоянии», а менеджеры обманули его о плачевном положении дел в компании. Изачик ожидал, что получит 15% в новой холдинговой компании, куда войдут все компании группы, но этого не произошло.

Бизнесмен подал иск на фоне новостей о том, что инвестподразделение «Альфа-групп» Михаила Фридмана и Германа Хана предложило родственникам и партнерам Александрова (всего 10 человекам) продать доли в компаниях группы и права на товарные знаки за пять миллионов долларов каждому. Сделка не состоялась из-за отказа со стороны неназванных адресатов оферты.

В итоге сам Изачик стал обвиняемым по уголовному делу о принуждении к отказу от дарения части его доли в компании, инициированном топ-менеджерами. По решению суда в 2023 году его исключили из числа учредителей «Ростагрокомплекса», следует из материалов арбитража. От СИЗО бизнесмена спасло то, что он живет с семьей в американском Канзасе.

Сейчас в суде рассматривается очередной его иск, по которому Изачик пытается взыскать с «Ростагрокомплекса» стоимость своей доли и «проценты за пользование чужими денежными средствами», а именно 402,08 миллиона рублей. Первая инстанция отказала ему в этих требованиях, сославшись на уголовное дело. Решение уже обжаловано.

Помимо этого, в 2022 году в Арбитражный суд с двумя исками обратилась и живущая во Франции дочь Бориса Александрова Екатерина, потребовавшая возместить ей в общей сложности 1,48 миллиарда рублей убытков и задолженностей, связанных с использованием производителем бренда «Б. Ю. Александров». На данный момент сумма ее требований выросла до 2,82 миллиарда.

Права на торговые знаки отец передал ей незадолго до своей смерти. Екатерина указывала в своих претензиях, что по договорам с производителем она должна была получать от 4% до 10% выручки с продаж сырков, использующих наименование «Б. Ю. Александров» и суббренды, однако роялти ей не выплатили.

В дальнейшем, как следует из материалов арбитража, она расторгла лицензионные соглашения с «Ростагрокомплексом». Однако компания, по ее мнению, продолжила незаконно использовать принадлежащие ей бренды, из-за чего она и понесла убытки, равные объему продаж продукции под этими наименованиями.

Дальнейшие события развивались как в индийском фильме: сестра Екатерины Александровой Наталья Кокота обратилась в суд, чтобы признать недействительным договор передачи прав на бренды и, как следствие, заключенные с «Ростагрокомплексом» лицензионные договоры.

Как следует из материалов Черемушкинского райсуда Москвы, частично ее требования удовлетворили, однако решение суда было обжаловано. По версии источников Forbes, Кокота в иске утверждала, что при оформлении договора о передаче прав дочери Екатерине Александров был в госпитале в тяжелом состоянии и не мог подписать документы.

По этой причине подпись якобы сделали путем ее «механического воспроизведения», что нарушает законодательство о перерегистрации товарных знаков. В свою очередь, как следует из материалов Бабушкинского райсуда Москвы, сама Екатерина Александрова начала судиться и с Кокотой, пытаясь признать незаконным ее удочерение Борисом Александровым.

Детали этого разбирательства неизвестны, кроме того, что в ходе судов назначали почерковедческую экспертизу, дабы определить, было ли заявление об установлении отцовства подписано создателем сырков «Б. Ю. Александров». Решение по делу также неизвестно, но, судя по тому, что Екатерина пыталась его обжаловать, она им удовлетворена не осталась.

Как будто этого мало, наследники судились из-за включения в наследственную массу 500 тысяч евро, которые Екатерина в виде займа переводила на счет отца в Монако, чтобы он мог получить вид на жительство. Словом, споров между ними оказалось немало.

На фоне всех этих разбирательств знаменитые премиальные сырки перестали выпускать под брендом «Б. Ю. Александров». Вместо этого на прилавках появилась продукция под наименованиями «Ростагроэкспорт» и «Ростагрокомплекс». По мнению опрошенных Forbes экспертов, такой ребрендинг сулил производителю существенное падение продаж и необходимость масштабных инвестиций в раскрутку нового товарного знака.

Впрочем, нельзя сказать, что дела у бизнеса стали плохи. По данным сервиса «Контур.Фокус», из крупных компаний группы лишь «Ростагроэкспорт» после смерти Бориса Александрова ушла в убытки. Она прекратила свою деятельность и была окончательно ликвидирована в 2025 году.

А вот «Ростагрокомплекс» с 2020 года шел только в рост. Если в период с 2015 по 2020 годы компания показывала 80,4–190,55 миллиона рублей прибыли при выручках в 6,83–9,68 миллиарда, то с 2021 по 2024 годы выручки выросли до 11,79–22,25 миллиарда рублей, а прибыли — до 276,98–546,81 миллиона.

То же самое можно сказать и про другие компании, связанные с производителем сырков, «Александров и Ко» и «Трилогия», которые не уходили в убытки и даже улучшили свои финансовые результаты после смерти основателя «Ростагрокомплекса».